Безвести пропавший
В деревне Черная река ткацкая фабрика уже несколько лет не работала.
Поэтому население нескольких деревень занималось исключительно своим
хозяйством, медленно, но верно перестраиваясь на капиталистический лад.
Поэтому население нескольких деревень занималось исключительно своим
хозяйством, медленно, но верно перестраиваясь на капиталистический лад.
Михаил Михайлович Авдотьев, например, продавал кирпич. Каждую ночь, когда на вахту заступал семидесятилетний дед Савелий, который сторожем назывался лишь условно, потому как очень уж любил поспать, приезжал он на территорию фабрики на своей старенькой приземистой лошаденке и потихоньку разбирал дальнюю стену. По соображениям Авдотьева, фабрике уже не работать, а кирпич от времени портиться, так уж лучше пойдет людям на пользу.
Также и остальные жители деревеньки существовали, и каждый по-своему ухитрялся добывать свой хлеб насущный. Кто-то гнал самогон, пользующийся большой популярностью среди немногочисленного населения, кто-то собирал грибы и сдавал их городским дельцам по пятнадцать рублей за килограмм, кто-то промышлял охотой, продавая шкурки и мясо, а кто-то и вовсе ничего не делал, дожидаясь лучших времен.
Но как бы там ни было, время вопреки всему текло со свойственной ему размеренностью, принося события иногда довольно обыденные, иногда и такие редкие страшные, как пропажа людей, а именно пропажа Мартына Петухова, сгинувшего на Бездонном озере во время рыбалки. Мальчишки лишь пустую лодку у берега нашли. Говаривали, что пьяный был, в воду упал, да и утонул.
Озеро люди неспроста бездонным назвали. Старики рассказывали, что в нем - сплошные родники. Кто туда попадает, в раз засасывает и бесполезно искать.
Но искали Мартына упорно всей деревней. Первый день закончился неудачей, помешали рано спустившиеся сумерки. Когда в небе нависли иссине-свинцовые тучи, грозившиеся дождем, озеро опустело. Изредка доносилось утиное кряканье и шелест, ветром пригибаемой к земле, высохшей осоки. В домах - то там, то здесь - постепенно загорались огоньки. И лишь собака, залаявшая в чьем-то дворе, разрушала эту тревожную тишину.
- И куда он делся, ведь все озеро перецедили, - расстроено вздохнул Герасим, ковыряясь вилкой в квашеной капусте. Черный кот Цыган потерся о его ногу и запрыгнул на колени. Герасим вздрогнул.
- Тьфу ты, нечистая, - взял кота за шкирку и отбросил в сторону, - поди, лучше мышей лови, окаянный! - Цыган, бросив на хозяина недовольный взгляд, лизнул как-то нервно свою черную, как уголь, шерсть и скрылся под лавкой.
Герасим Белкин был потомственным сапожником. Если бы не он, вся деревня ходила бы босая. Частенько он приглашал в свою мастерскую Авдотьева. Долгими вечерами они просиживали среди валенок, рваных сапог и ящиков с инструментами. Мастерская была, как неприступная крепость, защищавшая от крикливой жены.
- Хороший был человек, - вздохнул Михаил, протирая сальной тряпкой стакан. Авдотьев был невысок, с густыми с сединой бровями, которые прикрывали маленькие бегающие глазки.
- Да, душа человек, - согласился Белкин, - мы с ним за кирпичом ходили. Ой, как приятно было с человеком работать! Он тогда бутылку прихватил, все как положено. Помню, едем на моей телеге, а он и говорит: «Слушай, а давай мы с тобой торопиться не будем, остановимся, да выпьем,
как нормальные люди».
- Да, Мартын был человеком степенным. Никогда не торопился.
- Ты не перебивай, - выпустив густой папиросный дым, сказал Герасим. - Выпили мы, а у него во внутреннем кармане еще одна. Еще посидели. А потом Мартын и говорит, нехорошо мы с тобой, Максимыч, поступаем. Давай, Савелию-сторожу, объясним, что на дело кирпич нужен, сам и отдаст.
Авдотьев, внимательно слушал, изредка вздыхал, переживая утрату, которую понес он сам и вся деревня.
- Нет, не та жизнь будет без него, - подытожил он, потупив свой взгляд и поглядев в пустой стакан. Скучно будет. Ты помнишь, Максимыч, как на Пасху у Карпухина бык убежал? Мартын как раз из гостей возвращался. Бычок-то самый здоровый в деревне, встал посреди дороги и копытом землю роет, аккурат напротив дома Кошельковой. Мартын замахнулся да как вдарит быку меж рогов-то!
В это время в дверь мастерской постучали. Белкин выскочил из-за стола и стал прятать стаканы и наполовину выпитую бутылку. - Михалыч, смети со стола!
- А ну, открывай! - зазвенел голос жены, - кто там с тобой? А ну открывай!
Герасим торопливо подошел к двери и скрипнул железным засовом.
- Пьете!? - воротя нос от мужа, визгливо прокричала жена. - Я вам сейчас дам!
- Любань, ты не кричи, - неуверенно промямлил Герасим. - Мы ж так, сидим, разговариваем. - Он заслонил своей широкой спиной дверной проем, отодвигая жену подальше. Ростом он был на две головы выше ее.
Прислушиваясь к ругани, Авдотьев решил отправиться домой. Но на пороге его окликнул Герасим. - Так чего, с быком-то?
- Да ничего. То ли Петухов не попал, то ли лоб у быка шибко крепкий оказался. Ты помнишь, когда Мартын месяц дома лежал со сломанными ребрами, жена его всем говорила, что с крыши упал, так вот - это бык, он только мне рассказал, а теперь тайны уж нет никакой.
Также и остальные жители деревеньки существовали, и каждый по-своему ухитрялся добывать свой хлеб насущный. Кто-то гнал самогон, пользующийся большой популярностью среди немногочисленного населения, кто-то собирал грибы и сдавал их городским дельцам по пятнадцать рублей за килограмм, кто-то промышлял охотой, продавая шкурки и мясо, а кто-то и вовсе ничего не делал, дожидаясь лучших времен.
Но как бы там ни было, время вопреки всему текло со свойственной ему размеренностью, принося события иногда довольно обыденные, иногда и такие редкие страшные, как пропажа людей, а именно пропажа Мартына Петухова, сгинувшего на Бездонном озере во время рыбалки. Мальчишки лишь пустую лодку у берега нашли. Говаривали, что пьяный был, в воду упал, да и утонул.
Озеро люди неспроста бездонным назвали. Старики рассказывали, что в нем - сплошные родники. Кто туда попадает, в раз засасывает и бесполезно искать.
Но искали Мартына упорно всей деревней. Первый день закончился неудачей, помешали рано спустившиеся сумерки. Когда в небе нависли иссине-свинцовые тучи, грозившиеся дождем, озеро опустело. Изредка доносилось утиное кряканье и шелест, ветром пригибаемой к земле, высохшей осоки. В домах - то там, то здесь - постепенно загорались огоньки. И лишь собака, залаявшая в чьем-то дворе, разрушала эту тревожную тишину.
- И куда он делся, ведь все озеро перецедили, - расстроено вздохнул Герасим, ковыряясь вилкой в квашеной капусте. Черный кот Цыган потерся о его ногу и запрыгнул на колени. Герасим вздрогнул.
- Тьфу ты, нечистая, - взял кота за шкирку и отбросил в сторону, - поди, лучше мышей лови, окаянный! - Цыган, бросив на хозяина недовольный взгляд, лизнул как-то нервно свою черную, как уголь, шерсть и скрылся под лавкой.
Герасим Белкин был потомственным сапожником. Если бы не он, вся деревня ходила бы босая. Частенько он приглашал в свою мастерскую Авдотьева. Долгими вечерами они просиживали среди валенок, рваных сапог и ящиков с инструментами. Мастерская была, как неприступная крепость, защищавшая от крикливой жены.
- Хороший был человек, - вздохнул Михаил, протирая сальной тряпкой стакан. Авдотьев был невысок, с густыми с сединой бровями, которые прикрывали маленькие бегающие глазки.
- Да, душа человек, - согласился Белкин, - мы с ним за кирпичом ходили. Ой, как приятно было с человеком работать! Он тогда бутылку прихватил, все как положено. Помню, едем на моей телеге, а он и говорит: «Слушай, а давай мы с тобой торопиться не будем, остановимся, да выпьем,
как нормальные люди».
- Да, Мартын был человеком степенным. Никогда не торопился.
- Ты не перебивай, - выпустив густой папиросный дым, сказал Герасим. - Выпили мы, а у него во внутреннем кармане еще одна. Еще посидели. А потом Мартын и говорит, нехорошо мы с тобой, Максимыч, поступаем. Давай, Савелию-сторожу, объясним, что на дело кирпич нужен, сам и отдаст.
Авдотьев, внимательно слушал, изредка вздыхал, переживая утрату, которую понес он сам и вся деревня.
- Нет, не та жизнь будет без него, - подытожил он, потупив свой взгляд и поглядев в пустой стакан. Скучно будет. Ты помнишь, Максимыч, как на Пасху у Карпухина бык убежал? Мартын как раз из гостей возвращался. Бычок-то самый здоровый в деревне, встал посреди дороги и копытом землю роет, аккурат напротив дома Кошельковой. Мартын замахнулся да как вдарит быку меж рогов-то!
В это время в дверь мастерской постучали. Белкин выскочил из-за стола и стал прятать стаканы и наполовину выпитую бутылку. - Михалыч, смети со стола!
- А ну, открывай! - зазвенел голос жены, - кто там с тобой? А ну открывай!
Герасим торопливо подошел к двери и скрипнул железным засовом.
- Пьете!? - воротя нос от мужа, визгливо прокричала жена. - Я вам сейчас дам!
- Любань, ты не кричи, - неуверенно промямлил Герасим. - Мы ж так, сидим, разговариваем. - Он заслонил своей широкой спиной дверной проем, отодвигая жену подальше. Ростом он был на две головы выше ее.
Прислушиваясь к ругани, Авдотьев решил отправиться домой. Но на пороге его окликнул Герасим. - Так чего, с быком-то?
- Да ничего. То ли Петухов не попал, то ли лоб у быка шибко крепкий оказался. Ты помнишь, когда Мартын месяц дома лежал со сломанными ребрами, жена его всем говорила, что с крыши упал, так вот - это бык, он только мне рассказал, а теперь тайны уж нет никакой.
***
Пришедший четверг, на удивление, оказался ясным: природа отказывалась скорбить о пропавшем. За целый день небо не проронило не одной слезинки. Только переменчивый ветер подбирал с земли начинающие опадать листья и скрипел жестяными вертушками на крышах домов. В воздухе пахло дымом и прелым сеном.
Старушки, сидевшие на лавке, ожидая новостей о Мартыне, похлестывали себя березовыми ветками, отгоняя мошку, и присматривались в сторону дороги. Мужики долго не возвращались.
- Нет, бабы, - поправляя платок, вздохнула Миронова. - Завелась в нашем озере нечистая, точно знаю!
- Да полно тебе брехать, Петровна, - отмахнулась Мухина. - Поди, вон лучше Савелию про нечистую поведай, он, глядишь, на чай тебя пригласит. - Авдотья так засмеялась, что после не могла отдышаться. - Молодой-то был, помнишь, все в женихи набивался, аль забыла?
- Ты, Авдотья, не перебивай Петровну, - проскрипела маленькая сухая старушка, плотно закутанная в серую шерстяную шаль.
- Есть в наших местах нечистая, - немного помолчав, пробубнила Миронова, - я, бабы, поболе вашего на свете прожила!
-Шура - дело говорит, - отметила Шушкина, задумчиво обрывая пожухлые листики с ветки сирени.
Медленно ковыляя по дороге, опираясь на самодельную ореховую палку, к лавочке плелся дед Савелий. Потрепанная кепка с пластиковым козырьком, сохранившаяся с былых времен, прикрывала его седые редкие волосы. Около ног увивалась маленькая лохматая собачонка, не перестававшая вилять хвостом.
- Здорово! - дымя папиросой, поздоровался дед.
- Ну, здорово, Савелий, коль не шутишь, - встретила Миронова.
Савелий уселся на лавочку, долго слушал истории об озерном чудовище, о нечистой силе. Но вскоре ему надоело.
- А что ж, бабы, слышно о Мартыне-то чего, аль нет?
- Не найдут его, поверьте моему слову, - дрожащим голосом, пролепетала старуха Трофимова. - Пропал человек. Вот я помню, в тридцать восьмом случай был…
- Сгинул человек за дурь свою, - перебила Мухина, - все вы, мужики, зальете глаза и творите неведомо что.
- Да, да, - поддержала Миронова, - вы помните, как той зимой Мартын свою жену из Воронцовок гнал, так ведь, бедняжка в одной ночной рубашке была! Ой, какой он пьянющий тогда был!
- И поделом, - отрезал Савелий. - Это ж надо, за десять лет она ни одного ребенка не породила, а повадилась в соседнюю деревню, полюбовника нашла, кошка драная.
-А вот в наше время, жены от мужей ни на шаг, - согласилась Трофимова, - не те времена были, так и детей аж по восемь человек в семьях, а сейчас, без слез не взглянешь!
«Сгинул чертушко-Мартын, слава Богу, спокойно до старости доживу, - слушая галдеж старух думал Савелий». И тут же спохватывался, что негоже так о покойнике думать.
Ему вспомнилась ночь. Полутемная сторожевая коморка фабрики, затертый до дыр матрас, свернутая телогрейка вместо подушки и… стук. Стук, оборвавший слабую нить сна грубой барабанной дробью. Савелий резко поднялся, прислушиваясь, не показалось ли ему. Но кроме биения напуганного старческого сердца, отдающегося в ушах, ничего.
Тяжелые удары в дверь повторились. Когда Савелий открыл дверь, перед ним стоял Мартын, выделяющийся черным силуэтом на фоне лунного неба.
- Мартынка, ты что ошалел, время-то сейчас, поди, к утру близиться, почто нелегкая принесла?
Петухов смотрел на сторожа совершенно пустыми, холодными глазами. Даже каждый мальчишка в деревне знал, что по пьяному делу Мартын не смог бы узнать и родную мать.
Петухов долго собирался сказать что-то вразумительное, путая слова, а потом заявил, что ему нужны кирпичи.
После того, как Мартын и, оказавшийся с ним Герасим, загрузили телегу под завязку, уехали, Савелий троекратно перекрестился. И, закутавшись с головой в теплое потемневшее одеяло, еще долго не мог уснуть, вспоминая Мартына.
-Эй, Савелий, ты что, спишь никак? - прозвенела ржавым колокольчиком Миронова. - О чем замечтался?
Почесав затылок, Савелий ничего не ответил и вновь закурил, окутав себя облаком табачного дыма.
Старушки, сидевшие на лавке, ожидая новостей о Мартыне, похлестывали себя березовыми ветками, отгоняя мошку, и присматривались в сторону дороги. Мужики долго не возвращались.
- Нет, бабы, - поправляя платок, вздохнула Миронова. - Завелась в нашем озере нечистая, точно знаю!
- Да полно тебе брехать, Петровна, - отмахнулась Мухина. - Поди, вон лучше Савелию про нечистую поведай, он, глядишь, на чай тебя пригласит. - Авдотья так засмеялась, что после не могла отдышаться. - Молодой-то был, помнишь, все в женихи набивался, аль забыла?
- Ты, Авдотья, не перебивай Петровну, - проскрипела маленькая сухая старушка, плотно закутанная в серую шерстяную шаль.
- Есть в наших местах нечистая, - немного помолчав, пробубнила Миронова, - я, бабы, поболе вашего на свете прожила!
-Шура - дело говорит, - отметила Шушкина, задумчиво обрывая пожухлые листики с ветки сирени.
Медленно ковыляя по дороге, опираясь на самодельную ореховую палку, к лавочке плелся дед Савелий. Потрепанная кепка с пластиковым козырьком, сохранившаяся с былых времен, прикрывала его седые редкие волосы. Около ног увивалась маленькая лохматая собачонка, не перестававшая вилять хвостом.
- Здорово! - дымя папиросой, поздоровался дед.
- Ну, здорово, Савелий, коль не шутишь, - встретила Миронова.
Савелий уселся на лавочку, долго слушал истории об озерном чудовище, о нечистой силе. Но вскоре ему надоело.
- А что ж, бабы, слышно о Мартыне-то чего, аль нет?
- Не найдут его, поверьте моему слову, - дрожащим голосом, пролепетала старуха Трофимова. - Пропал человек. Вот я помню, в тридцать восьмом случай был…
- Сгинул человек за дурь свою, - перебила Мухина, - все вы, мужики, зальете глаза и творите неведомо что.
- Да, да, - поддержала Миронова, - вы помните, как той зимой Мартын свою жену из Воронцовок гнал, так ведь, бедняжка в одной ночной рубашке была! Ой, какой он пьянющий тогда был!
- И поделом, - отрезал Савелий. - Это ж надо, за десять лет она ни одного ребенка не породила, а повадилась в соседнюю деревню, полюбовника нашла, кошка драная.
-А вот в наше время, жены от мужей ни на шаг, - согласилась Трофимова, - не те времена были, так и детей аж по восемь человек в семьях, а сейчас, без слез не взглянешь!
«Сгинул чертушко-Мартын, слава Богу, спокойно до старости доживу, - слушая галдеж старух думал Савелий». И тут же спохватывался, что негоже так о покойнике думать.
Ему вспомнилась ночь. Полутемная сторожевая коморка фабрики, затертый до дыр матрас, свернутая телогрейка вместо подушки и… стук. Стук, оборвавший слабую нить сна грубой барабанной дробью. Савелий резко поднялся, прислушиваясь, не показалось ли ему. Но кроме биения напуганного старческого сердца, отдающегося в ушах, ничего.
Тяжелые удары в дверь повторились. Когда Савелий открыл дверь, перед ним стоял Мартын, выделяющийся черным силуэтом на фоне лунного неба.
- Мартынка, ты что ошалел, время-то сейчас, поди, к утру близиться, почто нелегкая принесла?
Петухов смотрел на сторожа совершенно пустыми, холодными глазами. Даже каждый мальчишка в деревне знал, что по пьяному делу Мартын не смог бы узнать и родную мать.
Петухов долго собирался сказать что-то вразумительное, путая слова, а потом заявил, что ему нужны кирпичи.
После того, как Мартын и, оказавшийся с ним Герасим, загрузили телегу под завязку, уехали, Савелий троекратно перекрестился. И, закутавшись с головой в теплое потемневшее одеяло, еще долго не мог уснуть, вспоминая Мартына.
-Эй, Савелий, ты что, спишь никак? - прозвенела ржавым колокольчиком Миронова. - О чем замечтался?
Почесав затылок, Савелий ничего не ответил и вновь закурил, окутав себя облаком табачного дыма.
***
Поминки по пропавшему Петухову Мартыну назначили на субботу.
Стол, через всю избу, был обильно заставлен железными блюдами с закуской, бутылками с водкой и компотами. Большое зеркало завесили белой простыней.
Немногочисленные гости шумно разговаривали, поминали и звенели стаканами.
Окинув всех сидящих взглядом и откашлявшись в кулак, Белкин поднял свое тяжелое тело с лавочки. В его широкой ладони почти не было видно граненого стакана, доверху наполненного самогоном. Гул тут же прекратился, лишь изредка доносилось ерзанье и сухое покашливание.
- Герасим, давай, скажи, - шепотом, дергая за кончик рубахи, шептала жена. - Уважь хозяйку.
Радехонька, наверное, думала Люба, смотря на вдову, Господи, прости!
- Ладно, Максимыч, раз поднялся, говори, не томи душу, - донесся полупьяный голос с другой половины стола. - Да, Герасим, - подхватили остальные, - скажи доброе слово.
- Ну, я, это, чего хочу сказать, - почесывая недельную щетину, заволновался Белкин. - Давайте выпьем стоя, - предложил он, багровея и слегка заикаясь. - Ну что, Мартына мы все знаем, - вздохнул Герасим, - царствие ему небесное. Теперь, дай Бог…- но договорить он не успел.
Скрипнула тяжелая дверь, и на порог вошел краснолицый, с лохматой черной бородой человек. Рукав его телогрейки был слегка порван, и из-под темно-синей материи топорщилась вата.
- Что празднуем? - Басовито протянул он, вытирая ноги о половик, - что я пропустил?
Нависшую на мгновение тишину, колеблемую лишь неутомимым маятником настенных часов, разрушил звон разбившейся тарелки с холодцом, а затем и глухой удар об пол обмякшего женского тела.
- Мартын? - выпучил глаза Герасим. - Как?
Мартын Петухов рассказал, что во время рыбалки он действительно упал в воду, но случайно оказавшийся рядом лесник спас его. Потом потерпевший долго обогревался в избушке лесника, опробовая самогонку, которую хозяин перегнал из браги, настоянной на черничном варенье….
И по прошествии месяца люди никак не могли забыть эту удивительную историю, посмеиваясь над собой и частенько подшучивая над Мартыном. А Мартын все больше скучал, ведь делать было совершенно нечего. На фабрике появилось новое руководство, решившее полностью поменять профиль производства и покончить с безработицей не только в близлежащих деревнях, но и в районе. Поэтому кирпич мужики уже не возили.
Так и прошло четыре дня, - всегда заканчивал свой рассказ Мартын, сидя в мастерской Герасима, а тот только хохотал, сильно щурился и говорил, - значит, вы там пили-пили, а мы тебя чуть не похоронили!?
Стол, через всю избу, был обильно заставлен железными блюдами с закуской, бутылками с водкой и компотами. Большое зеркало завесили белой простыней.
Немногочисленные гости шумно разговаривали, поминали и звенели стаканами.
Окинув всех сидящих взглядом и откашлявшись в кулак, Белкин поднял свое тяжелое тело с лавочки. В его широкой ладони почти не было видно граненого стакана, доверху наполненного самогоном. Гул тут же прекратился, лишь изредка доносилось ерзанье и сухое покашливание.
- Герасим, давай, скажи, - шепотом, дергая за кончик рубахи, шептала жена. - Уважь хозяйку.
Радехонька, наверное, думала Люба, смотря на вдову, Господи, прости!
- Ладно, Максимыч, раз поднялся, говори, не томи душу, - донесся полупьяный голос с другой половины стола. - Да, Герасим, - подхватили остальные, - скажи доброе слово.
- Ну, я, это, чего хочу сказать, - почесывая недельную щетину, заволновался Белкин. - Давайте выпьем стоя, - предложил он, багровея и слегка заикаясь. - Ну что, Мартына мы все знаем, - вздохнул Герасим, - царствие ему небесное. Теперь, дай Бог…- но договорить он не успел.
Скрипнула тяжелая дверь, и на порог вошел краснолицый, с лохматой черной бородой человек. Рукав его телогрейки был слегка порван, и из-под темно-синей материи топорщилась вата.
- Что празднуем? - Басовито протянул он, вытирая ноги о половик, - что я пропустил?
Нависшую на мгновение тишину, колеблемую лишь неутомимым маятником настенных часов, разрушил звон разбившейся тарелки с холодцом, а затем и глухой удар об пол обмякшего женского тела.
- Мартын? - выпучил глаза Герасим. - Как?
Мартын Петухов рассказал, что во время рыбалки он действительно упал в воду, но случайно оказавшийся рядом лесник спас его. Потом потерпевший долго обогревался в избушке лесника, опробовая самогонку, которую хозяин перегнал из браги, настоянной на черничном варенье….
И по прошествии месяца люди никак не могли забыть эту удивительную историю, посмеиваясь над собой и частенько подшучивая над Мартыном. А Мартын все больше скучал, ведь делать было совершенно нечего. На фабрике появилось новое руководство, решившее полностью поменять профиль производства и покончить с безработицей не только в близлежащих деревнях, но и в районе. Поэтому кирпич мужики уже не возили.
Так и прошло четыре дня, - всегда заканчивал свой рассказ Мартын, сидя в мастерской Герасима, а тот только хохотал, сильно щурился и говорил, - значит, вы там пили-пили, а мы тебя чуть не похоронили!?
Жена Мартына после несостоявшихся поминок стала немногословна и
все жаловалась на сердце. В конце концов, попала в больницу.
все жаловалась на сердце. В конце концов, попала в больницу.
