Дорога
Дмитрий Щелоков
Дорога гудит, скрипит и постанывает. Тысячи автомобилей поблескивают на солнце, пряча в
себе людей. А те, нервно давят на разноголосые клаксоны, и что-то выкрикивают
неосторожным пешеходам.
    Виталий, чуть ссутулившись под тяжелой сумкой, стараясь не поцарапать, не повредить
лоск начищенных до блеска капотов,   протискивается на другую сторону шоссе.
    Еще только раннее утро, а асфальт уже пышет жаром.
    Слева гудок. Громкий и пронзительный. За стеклом человек, раздувая ноздри, машет рукой.
Жара выматывает.
    Несколько метров дороги и впереди  -  уже лес, а за ним и станция.
    - Осторожно! - крикнул кто-то сзади!    И сильная рука откинула Виталия назад.
         Перед  глазами  черным  пятном,   пронеслась машина,   ударив в грудь  мощным
потоком  воздуха.   Казалось,    сердце   на миг  затаилось, а потом, отдаваясь колкими ударами 
в висках,  часто затрепетало  в груди. 
         Шоссе позади.   Виталий  обессилено  плетется по тротуару, а  рядом с ним - молодой 
человек:  коренастый  низенький паренек, который,  как  ошалевший  смотрел  на него.
        - Они тут всегда по встречке обгоняют, - промолвил  он.
        Шли к лесу молча. Парень чуть впереди, а за ним Виталий,   перекосившись под весом
сумки. 
       - Мне участок дали, - сказал Виталий.
        Парень молчал, на ходу прикуривая.
        - Участок, - словно только услышав, очнулся он.
        И снова молчат. Только металлические карабины их сумок позвякивают в тишине.
    - А кем работаешь?
    - В Лобне, - щетина на лице Виталия зазолотилась в лучах солнца. Он прищурил глаза, 
поглядывая  на паренька.
    - Кем работаешь-то,  участок,  какой?  Электрик  ты иль егерь?
    - Дачу  мне вот дали.
     Парень хмыкнул и махнул рукой.
          - А я,  думаю,  работа, что ль такая?
          У Виталия  продолжает сползать  с  покатого плеча лямка - все сумку свою поправляет.
          - Вот же никогда не знаешь, - сказал он, задумавшись. - Я на комбинате бетонщиком  - 
вот уж двадцать лет как.
          И снова молчание.  А  липкие скорлупки с тополиных почек чуть слышно щелкают и
падают  прямо на них.
            - Вот картошку везу. Насажаю.- Он перевесил сумку и изогнулся  в другую сторону.
            - Не поздновато ль.   Конец мая уж?
            Виталий посмотрел на парня и не ответил. Он только пытался его рассмотреть и все
чему-то удивлялся про себя,  и шел все так же задумчиво.
             - Бурьяном все у меня заросло. Дом под землю уходит.
             - Под землю!?
             - Болото у меня там.  Песка надо много. Укреплять как-то. Зато младший мой
радуется. Шесть соток, а все свои. Земля!
              Впереди в просвете, загудела электричка. Голос в шипящем станционном
громкоговорителе, что-то объявил и, протяжно скрипнув,  умолк.
              У путей парень остановился.
              - Ты билет не пойдешь покупать?
              - У меня абонемент, - отвел глаза парень.
               Где-то вдалеке загудело.
               - Это - моя.
               - Ты в Москву?
               Парень кивнул.
              -  А я  на дачу.  Живу вон! - Он указал  в сторону шоссе, но почему-то не смог
вспомнить, как называется его улица и, сказал:
   - Виталий.
   Они пожали руки и смотрели как-то мимо друг друга.
   - Ты, это, осторожнее! - закричал  уже с платформы парень.
              Электричка  в сторону Москвы, монотонно гудя, отъезжала. Виталий стоял у кассы и
заглядывал в окна состава. Он знал,  наверняка, кто-то смотрит оттуда   на него,  кто-то
близкий.    И  люди,  стоявшие в очереди в кассу,  были какими-то родными.
              - Что встал!? - звонко закричала кассирша из маленького окошка.
              - Мне до Лобни.
Хостинг от uCoz