Золотая полка – 2008
 
 
 
Абсолютно верный путь (Коротко о главном)
 
В середине января 2008 г. мне позвонили из «Литературной газеты» и предложили принять участие в работе «Экспертного совета», который должен был отобрать вместе с сотрудниками «Бибкома» книги для библиотек. Я конечно согласился и тут же вспомнил родную свою Жилпоселовскую библиотеку в городе Домодедово. Была она  в начале 60-х гг. махонькая, а сейчас она еще уменьшилась, потому что книг стало больше, и книги потолстели…Помнится, пришел я, вчерашний дембель, в библиотеку и спросил тридцатилетнюю женщину: «А где у Вас поэма «О природе вещей» Лукреция?» Она посмотрела на меня сильно голубыми, удивленными глазами и молвила: «Какая поэма?» Но быстро опомнилась и добавила, стараясь не терять строгость и значимость в голосе: «Напиши на бумажке автора и название книги, я завтра в Подольск еду, в районку, оттуда привезу». И привезла. Да такое роскошное в двух томах издание 30-х гг., да на два месяца домодедовскому пацану! Ах, как я зауважал библиотекаря нашего: никогда я таких красивых книг в руках не держал.
Но … как же формировать фонды библиотек, крупных и малых, как реагировать на читательский спрос, на книжную моду, как относиться к самому слову  библиотека: это храм книги или нечто вроде книжного развала, где любой читатель может найти для себя что-нибудь, прости Господи, вкусненькое? И, главное, кто должен оценивать книгу: заказчик, т. е. простой читатель, или кто-то еще  кто?
На все эти вопросы у меня давно были сформулированы ответы, которые могут понравиться далеко не всем, но которые имеют жесткое историологическое обоснование, и уже поэтому они мне нравятся.
И уже поэтому мне понравился путь, который избрали чиновники и известные современные писатели во главе с Главным редактором «Литературной газеты» Ю. М. Поляковым. Я считаю этот путь абсолютно верным. Суть его заключается в создании из профессиональных литераторов постоянно действующего «Экспертного совета», который будет отбирать лучшие литературные произведения классиков мировой и отечественной литературы и современных авторов для формирования библиотечных фондов.
В «Экспертный совет» вошли: Поляков Юрий Михайлович (председатель)  прозаик, драматург, публицист, главный редактор «Литературной газеты», член Совета при Президенте РФ по культуре и искусству; Архипов Юрий Иванович  критик, переводчик; Басинский Павел Валерьевич  критик, редактор отдале культуры «Российской газеты»; Дементьев Андрей Дмитриевич  поэт, лауреат Государственной премии, член Общественной палаты РФ; Зульфикаров Тимур Касимович  поэт, прозаик; Каралис Дмитрий Николаевич  прозаик (Санкт-Петербург; Курбатов Валентин Яковлевич  критик (Псков); Неверов Александр Вениаминович (ответственный секретарь)  критик, обозреватель отдела литературы «Литературной газеты»; Петрусенко Татьяна Викторовна  заведующая отделом комплектования Российской национальной библиотеки; Тихонова Людмила Николаевна  ученый секретарь Российской государственной библиотеки; Торопцев Александр Петрович  детский писатель.
Наконец-то профессионалы будут профессионально оценивать своих коллег по цеху.
Перед тем, как поведать читателю об итогах работы «Экспертного совета», мне бы хотелось вспомнить недавнее наше прошлое.
 
Часть I. Сначала немного о рынке
 
Вот явился рынок, рынок нас рассудит?
 
Около двадцати лет некоторым, очень активным гражданам России почему-то казалось, что самыми точными и тонкими оценщиками писательского труда являются «господа покупатели». Рынок, мол, знает. Народ, демос, все знает и никогда не ошибается. Если он что-то покупает, значит, ему это нужно, полезно, выгодно, значит, покупаемый им продукт прекрасен во всех отношениях. Значит, книги, которые народ покупал без малого двадцать лет, являются шедеврами мировой, ну уж как минимум отечественной литературы.
Народ-то (граждане того или иного государства в совокупности: от бомжей до президентов, по нашему говоря) действительно все знает, но народное мышление обладает удивительно симпатичным, множественным качеством: оно является
одновременно очень инерционным и себялюбивым, столь же доверчивым и терпеливым, склонным к модным веяниям и к непродуманным, но при этом не придуманным, не надуманным резким решениям, а то и взрывам. Афиняне отказались от Сократа, чтобы затем жалеть о нем и о своем не продуманном эмоциональном шаге. Китайские ванны (князья), с интересом выслушивая из уст Конфуция его теорию государственного управления, так и не предоставили ему возможности реализовать на практике свои идеи. Ни Платону, ни Марксу, ни неистовому Че не удался «экспорт революции»… Зная или интуитивно угадывая это качество народного мышления, римские императоры устраивали неожиданные рейды по рынкам, чтобы выявлять и наказывать продавцов, слишком уж завышающих цены на основные продукты. Ханьские императоры чуть раньше, но в ту же эпоху великих держав Древнего мира, регулировали рынок с помощью мощных государственных закупок в те периоды, когда сельскохозяйственные товары по вполне объяснимым причинам стоили дешевле, чтобы в периоды естественного подорожания цен влиять на ценовую политику купцов. Людвиг Эрхард, на словах не признававший планирование и любое вмешательство государства в экономику, на самом деле руководил экономическими процессами в Германии 1948-1953 гг., что дало прекрасный результат.
Подобных примеров в мировой истории рынка великое множество. Ни один, уважающий себя и свою страну повелитель или руководитель того или иного государства не доверял полностью и окончательно рынку, а когда подобное происходило, то рынок в конце концов сметал с тронов слишком доверчивых людей.
Так было в экономике.
А как было в искусстве?
Демократические Афины в период культурного расцвета и военного и политического могущества, приговорили бы к смертной казни
всех  современных российских авторов сексуальной и даже эротической книжной продукции, а заодно и тех, кто пробуждает в своих книжных сериях и телевизионных сериалах звериные инстинкты в народе, и многих других авторов… Это, во-первых, значит, что если мы строим демократическое государство, то нам необходимо сформулировать свое отношение к самой демократичной демократии в мировой истории, т.е. к демократическим Афинам, а также к тем установкам, которые изложил Платон устами самого великого из греков, сына повивальной бабки  Сократа, беседовавшего с Главконом  в работе «Государство», и которые напрямую касаются проблем искусства и в особенности литературы.
Ни о каком рынке по отношению к искусству и литературе там речи не было. Зато у греков была организована государством поддерживаемая система проведения регулярных состязательных мероприятий: олимпийских, пифийских, немейских, истмийских игр, в рамках которых обязательно проводились состязания музыкантов, а в некоторых случаях и поэтов, и мусических игр. Кроме этого в Древней Греции регулярно проводились поэтические состязания  в них участвовали и великие (Эсхил, Софокл, Еврипид…), и начинающие поэты. Судьями в этих состязаниях являлись, как правило, люди, занимающие выборные и очень высокие должности в государстве, и, естественно, прекрасно разбирающиеся в поэтическом и любом другом искусстве. Они, например, присудили Софоклу, который участвовал в состязаний 123 раза, «всего» 24 первых премии, много вторых премий. Последнюю первую премию Софокл получил на 90 (по другим данным на 80) году жизни, одержав победу над Еврипидом.
Подобные состязания являются не только стимулирующим средством, но и способом государственного контроля в нашем случае поэтического искусства, контроля, который, следует повториться, активно функционировал в демократических Афинах.
 
Смеется тот, кто знает цену золота
 
Однажды римский папа Сикст IV заказал художникам, в числе которых был, между прочим, Сандро Боттичелли, одну работу для дворцовой капеллы, установив приличное вознаграждение тому, кто, по его мнению, лучше всех справится с заданием. Среди других над заказом работал флорентийский художник Козимо Россели, уступавший по его же личному мнению более именитым художникам и в таланте, и в опыте. Но очень желая победить и зная, что понравится заказчику, «он покрыл свою картину тончайшими лессировками из ультрамарина и других ярких красок и подцветил ее обильной позолотой, так что там не было ни дерева, ни травинки, ни одежды, ни облака, оставшихся неподцвеченными».
В назначенный день в присутствии других известных художников исполнители заказа открыли свои работы. Хитрость Козимо Россели они быстро поняли и от души посмеялись над ним. Но пришел заказчик, все притихли, и папа, которому нравились яркие краски и особенно  обильная позолота, выбрал картину Козимо. Затем Сикст IV приказал остальным художникам закрасить свои работы по примеру Козимо. «И вот бедные живописцы, - писал Джорджо Вазари, - в отчаянии от необходимости угождать недостаточному пониманию святого отца, начали портить все хорошее, что было ими сделано. А Козимо посмеялся на теми, кто недавно еще смеялся над ним».
Это  рынок? «Я покупаю только то, что мне нравится. Хочешь иметь деньги, пиши так, как я тебе скажу». Это рынок публичных домов, но не государства, которое хочет быть сильным: политически, экономически и, главное, духовно.
Кстати, приблизительно в те же годы (вторая половина XV в.) во Флоренции Лоренцо Медичи (Великолепный) действовал иначе в аналогичных ситуациях. Он заказывал лучшим художникам картины на какие-либо сюжеты, оплачивал им время работы, приходил в назначенный день к великим мастерам и говорил им, чтобы они сами (!) выявили победителя. И великие художники итальянского Возрождения профессионально оценивали собственную работу.
Это  рынок? Нет, это не рынок.
Но это  правильно.
Никому в голову не взбредет идея пригласить писателей в жюри какого-нибудь конкурса архитекторов, или инженеров, или ученых. Писателям нечего делать в судейских коллегиях, скажем, на чемпионатах мира по художественной или спортивной гимнастики и по другим видам спорта. И так далее. Но насколько мне известно, ни один нормальный писатель и не стремится профессионально оценивать то, что он может оценить лишь на уровне эмоции. Или, что еще хуже, на уровне Сикста IV.
Писатель  профессионал в своем деле. А значит… нет, это еще ничего не значит!
 
Необъявленная идеологическая война между рынком и государством
 
О рынке книжной продукции все эти годы говорили многие писатели и ценители высокой литературы. Все они прекрасно понимали то, о чем сказано выше. Но воз стоял, стоял, и рынок книжной продукции (а не высокой литературы!) развивался, и развился к концу 90-х гг. прошло века так, что впору диссертации писать, кандидатские и докторские!
Действительно, история рынка книжной продукции в России приблизительно с 1991 по 2008 г. (если бы таковую кто-нибудь написал) явилась бы прекрасным пособием для начинающих бизнесменов.
Столь же сильным пособием стала бы книга под названием «История организации рынка книжной продукции, как одного из средств ведения идеологической войны в том или ином государстве». Может быть, такая работа уже существует, но мне она на глаза не попадалась, да и читать я ее не буду хотя бы потому, что основные этапы той и другой историй прошли перед моими глазами, если не сказать слегка сентиментальнее, но точнее: через мою душу.
Эта война велась по всем направлениям, т. е. по читателям всех возрастов, социальных и интеллектуальных уровней.
Детям предлагались только сладенькие (читай  слащавые) десерты и безответственные игры, приключенческие, фантастические и, прости, Господи, «фэнтезийные». Хорошо известно, какую роль в общем питании детей имеет десерт. Ни один не сумасшедший родитель не согласится кормить своих детей только десертом. Почему же государство разрешило рынку книжной продукции кормить души наших детей только слащавой и игровой книжной продукцией, не удосужившись разобраться с помощью экспертов и знатоков в литературных достоинствах этой продукции, в ее художественной ценности? Почему государство Российское проиграло первый этап идеологической войны, не дав, между прочим, ни одного сражения своему противнику, рынку? В результате детей стали приучать к «комиксному мышлению» и «энциклопедийному», не энциклопедическому, а именно «энциклопедийному», поверхностному, прагматическому мышлению. Всевозможные энциклопедии при этом издавались только переводные, западноевропейские либо заокеанские. Не буду огульно ругать зарубежных мастеров этого жанра, но не могу не сказать о том, что, например, исторические и культурологические их энциклопедии страдали западноевропейским эгоцентризмом. А это для евразийской державы, граничащей к тому же с Северной Америкой слишком уж примитивно.
Высокохудожественной, проблемной (разве у детей нет проблем?) литературы для людей не взрослого возраста в эти годы издавалось очень мало. Реалистическая проза, например, вообще игнорировалась издателями.
Взрослым людям книжный рынок предложил:
1) Так называемый детектив. Почему «так называемый»? Потому что современные российские авторы писали все эти годы и  пишут по сей не детектив в классическом понимании этого жанра прозы, а «криминальный роман», причем в самом фривольном, безответственном смысле этого термина. Хороший детектив сродни шахматной партии, да простят меня великие шахматисты. «Криминальный роман», не плохо разработанный на рубеже 20-30-х годов, например, в той же Германии, не нуждается в сложных схемах или, говоря шахматным языком, в «защитах» (помните, «сицилианка», защита Нимцовича и т.д.). Конечно же, писать его не просто, если писать криминальный роман хорошо. Но если писать его быстро, пачками, сериями, играя на человеческих слабостях, то получается у всех одинаково: нагромождение вовремя сменяющих друг друга от страницы к странице убийств, драк, погоней, кроватной или прикроватной возни, заламывания рук и других аналогичных средств воздействия на читателя.
Я ни в коем случае не против любого жанра, в том числе и детектива. Но высокая литература невозможна без героя (родился ли в «криминал романе» постсоветской литературы хоть один запоминающийся герой?  Нет.); без внутреннего мира автора, сокрытого в его строке (кто-нибудь может описать портрет любого из авторов современного «детектива», прочитав его книгу, пять книг, десять?  Вряд ли такое возможно.); без авторского стиля (все современные «детективы» чем-то похожи на штакетины длинной, длинной изгороди), без пейзажа (об этой составляющей литературного произведения современные «детективщики» вообще забыли, если они знали о ней), без образно-интуитивных прозрений, прорывов (образно-интуитивная составляющая мышления в русском человечестве заметно превалирует над прагматической и системной, и не учитывать это русскоязычный писатель не имеет права  авторы «криминал романа» об этом просто не думают, некогда, знаете ли, убивать надо, насиловать, грабить, охать)… Все это, а вернее сказать, отсутствие всего этого, позволяет мне с полным на то основанием заявить, что  к высокой литературе современный русский «детектив», т. е. «криминал роман» отношения не имеет.
2) Сексуальное чтиво, от которого, впрочем, рынку пришлось «под давлением общественности» перейти к эротическим развлекалкам. Здесь тоже литературы также мало, как мало жизни в придорожном булыжнике, каким бы эротическим на вид он не казался.
3) Книги из разных религий. Они, конечно же, нужны образованным людям. Но, по моему глубочайшему убеждению, такие книги должны проходить жесткую научную цензуру, хотя бы потому, что многие из этих опусов, мягко говоря, не являются лучшими в тех или иных религиях книгами для начинающих познавать пласты сложнейших духовных ценностей. Достаточно вспомнить длинных юношей с блямбами на лбу, распространявших (бесплатно, между прочим!) «Бхагавадгиту» со странными комментариями. Почему же эти комментарии я осмелился назвать странными? Потому что я больше доверяю советским и российским ученым, которые вот уже более полувека бьются на научным переводом и научными же комментариями «Махабхараты», частью которой и является «Бхагавадгита». Понять ценность и смысл, и суть части, на мой взгляд, невозможно, не поняв смысл и суть целого, как невозможно по одному хвосту слона увидеть во всем великолепии это изящное животное. Подобных примеров можно привести множество. Не взяв под контроль издание и распространение вредной для неподготовленного российского читателя религиозной литературы, наше государство допустило серьезную ошибку, которая привела к рождению всевозможных сект, к духовным катастрофам некоторых наших граждан. Нужно помнить, что сектантские настроения периодически переживают мощные всплески в любом государстве. Мы же прекрасно знаем, что на рубеже XIX-XX вв. в России подобное явление имело место. Да и столетием ранее, и во второй половине XVII в. А если мы это знаем, то почему же мы не смогли (или не захотели) должным образом подготовиться к этому явлению? Почему мы все бросили на самотек? Почему мы отдали рынку души наших сограждан? Не правильно это.
4) Историческая литература и псевдоисторическая книга. Здесь я должен сказать, что рынок все-таки работал в пользу государства. В продаже появились книги русских историков XVIII-XX в., труды советских ученых. Но и здесь были серьезные просчеты, если рассматривать дело с точки зрения государственных интересов. Нет-нет, я не против того, чтобы предоставить российскому читателю всю гамму мнений и исторических версий. Я только за то, чтобы на каждую книгу, авторы которой коверкают русскую и российскую историю (пусть такие версии будут), рынок или государство издавали бы по две-три книги, в которых крупнейшие специалисты (а их только в РАН десятки!) излагали бы свои версии исторического процесса. Не могу сказать, что в предыдущие 15-17 лет государство занималось этим  своим главным!  делом. И произошло то, что должно было произойти: россияне, даже весьма образованные, вдруг поверили в «новые хронологии» (имена Геростратов истории я принципиально называть не буду, много чести), в то, что Русское государство (от Киевской Руси до Российской империи) кто только не делал, только не русские! Варяги нам сделали Древнерусское государство  чушь несусветная!! Золотая Орда создала нам централизованное Русское государство  чушь несусветная!!! Но почему даже люди образованные поверили в это? Потому что они поверили рыночной продукции! Потому что государство не удосужилось … постоять за свои интересы, за своего читателя-гражданина, за свою историю. И авторы псевдоисторических опусов наговорили о России и россиянах такое, что тем же афинянам не хватило бы цикуты, чтобы хоть каким-то образом защитить свою демократию, а, главное, свою родину. Повторюсь, подобные книги отвергать нельзя в том случае, если у государства существует противоядие, система предусмотрительных мероприятий. А то и система историологического всеобуча. В конце концов, принцип бросания в глубокую воду человека, не умеющего плавать, является далеко не лучшим способом обучения плавать. Скорее наоборот.
Между прочим, необходимо помнить, что рынок книжной продукции работал не без помощи нашего государства, которое в 90-е гг. будто бы забыло о таких издательствах как «Наука», «Детская литература», «Молодая гвардия» и т.д., выпускавших в свое время шедевры книжного искусства, (одни «Литературные памятники» издательства «Наука» чего стоят!), имевших прекрасных, влюбленных в свое дело «книжников»: редакторов, корректоров, авторов, художников, других специалистов, цену которым мы вспомнили в середине 90-х гг., когда российская книга ну очень сильно сдала. Не поддержав старые издательства, поверив во всесильность рынка, наши руководители затормозили движение книжного дело, как минимум, лет на 15-20.
Еще раз повторюсь: «Я не против рынка даже в книжном деле». Я против того, чтобы государство отказывалось (что и произошло в России на рубеже XX-XXI вв.) работать на рынке в качестве одного из субъектов рынка. Как это делали две тысячи лет назад ханьские императоры. Как это не сделали российские руководители, позабыв о крупнейших государственных издательствах и не позаботившись о своем, государственном, влиянии на развитие постсоветского книжного рынка.
6) Философская литература. Здесь, надо признать, книжный рынок сработал не плохо. Он дал читателю то, чего не могло нам дать Советское государство по вполне объяснимым причинам.
7) Переводная литература. Неоднократно мне приходилось слышать от умных людей, что великая русская школа перевода, мол, приказала долго жить где-то на рубеже 70-80-х гг. XX века. Не обидно ли слышать такие слова тем, кто в оживающем в последние годы издательстве «Наука» и издательстве «Восточная литература» выпускают для нас шедевры индийской, арабской, персидской, японской, тюркской, китайской, скандинавской и других литератур, древних и средневековых? Конечно же, это литература для специалистов и увлеченных людей, но таких-то не мало! Уж, как минимум, 10-15 тысяч человек в России ждут эти книги. Но рынку долгое время было не до них. И государству нашему тоже.
8) Мемуарная литература. Мемуары выходили и выходят регулярно. Среди них есть очень хорошие труды полководцев, государственных деятелей, деятелей искусства, культуры и науки, спорта и т.д. Выходило и выходит много зарубежной мемуарной литературы.
9) Художественная литература.
А. Я не зря поставил художественную литературу на девятое место. Я конечно же имею в виду высокую литературу. Приблизительно такое же место она и занимает в общем книжном потоке. И это  грустно. И это  плохо.
В благословенные 60  80 годы художественная литература стояла в книжном огромном потоке на Первом месте. Мы читали. Мы (я  выходец из инженерного корпуса) стояли в очередях за толстыми журналами, мы бегали по магазинам в поисках классиков и современных прозаиков и поэтов. Мы спорили. Мы любили читать именно высокую литературу.
Да время ушло. И мы изменились. И, например, моя жена, которая все еще гоняется за электронами, но может дать фору любому современному выпускнику Литературного института в разговоре на многие литературные темы, вдруг пристрастилась читать те самые детективы, о которых я говорил выше. Когда-то она двинула меня кулачками в грудь и сказала: «Не пойдешь в Литературный институт  разведусь!», а теперь ей, видите ли, необходимо размагнититься, отвлечься.
Все мы прекрасно знаем, что объяснить некоторые женские душевные движения почти невозможно, но данную-то метаморфозу понять и объяснить просто: во-первых, односторонне, векторно активный книжный рынок, работающий по принципу Сикста IV, поработил слабых, склонных к быстрой славе писателей, продавшихся «детективному дьяволу», во-вторых, отвлек от высокой литературы способных проявить себя в других сферах жизни, в том числе и в бизнесе, в-третьих, отучил многих, особенно, молодых писателей думать категориями Золотого и Серебряного веков. С читателями книжный рынок поступил не менее хитро: он стал играть с ними на человеческих слабостях, и люди, по натуре существа, не шибко сильные, с заторможенным мышлением к тому же (вспомните историю с Сократом), поймались на эту приманку. И более пятнадцати лет «детективная книжная продукция» доминировала на книжном рынке.
Но вот что удивительно! «Детектив» и прочий книжный ширпотреб еще моден, но он уже не властвует над умами взрослых читателей. Не властвует. Как и пресловутый «Гарри Потер» - над умами читателей юных. Как и автор «Кода да Винчи»… Разобрался читатель наш неглупый, пусть и не сразу, но разобрался.
Разобраться-то он разобрался, но пока (пока!) он не получил взамен ширпотребу (кроме классики, естественно) нечто серьезное, и столь же увлекательное, и мудрое, и современное  из того, что входит в понятие «божественная проза». Не правда ли удивительно: и время напряженное, а значит, и жизнь у героев времени нашего напряженная, и переломного много, сагового, и много в современной жизни поэтического, но … почти двадцать лет российские писатели «проходили мимо» этой поэтики жизни, и растренировались они чувствовать ее, понимать, и пока (пока!) им сложно вернуться в это мощное творческое пространство.
Б. Поэзия. Все эти годы я слышал в разных залах поэтическую строку юных и молодых поэтов. Сильную, русскую поэзию. Вроссыпь, естественно. То один вдруг прочтет такое, что мурашки по спине, то другой, то третий. Радость-то какая! Народ живет, пока живет поэзия.
Но как же сложно было в предыдущие двадцать лет жить-то поэтам! Рынок, рынок  примитивизация мышления  темпо, темпо  кто не с нами, тот будет голодный (хорошие, однако, ученики Сикста IV появились у нас в книжном рынке!)  поэзию с рынка вон, ее никто не покупает.
Поэты  молодцы. Они выстояли. Они, робкие в душах своих, тянули воз тяжелый и вытянули его из небытия 90-х годов. Вытянули. В этом они чем-то похожи на музыкантов 50  начала 60-х годов, которых, в буквальном смысле слова, отправили в тяжелейший нокаут гениальные битлы и многочисленные их подражатели. Около полувека носители мощной полифонической музыкальной эстрадной культуры находились в состоянии очень пожилого, одинокого человека, доживающего свой век. Но они не доживали  они жили, играли, не сдавались. И не сдаются, хотя и сейчас им живется не сладко. И также не сладко живется нашим поэтам. Почти двадцать лет они радовались лишь самиздатовским крохотным книгам и терпели. И звали нас на презентации, и читали нам стихи… Очень терпеливые у нас поэты. Они дождались-таки начала перемен! Подчеркиваю  начала перемен.
 
Лакмусовая бумажка  букинистические магазины
 
Еще в 2001-2002 гг. в букинистических отделах отдаленных от центра Москвы книжных магазинов можно было за две-три зарплаты, либо за относительно не большой гонорар приобрести скопом собрания сочинений русской и зарубежной классики. В центре Москвы, впрочем, нужно было иметь денег чуть больше. Сейчас цены на собрания классиков стали неуклонно и быстро расти и там, и здесь.
Это, прежде всего, говорит о том, что нить не прервалась, что свеча горит и гореть будет, что в русской читающей душе растет интерес к высокой литературе.
Между прочим, крупнейшие российские издательства это наметившееся движение русской души почувствовали. И на полках книжных магазинов появились очень приличные книги и серии книг классической литературы. А значит, в скором будущем мы увидим произведения современных писателей, мечтающих о покорении своих вершин в высокой литературе, а не пишущих низкопробное чтиво.
 
Главный критерий деятельности  любого рынка
 
Для того, чтобы деятельность любого гражданина, любого предприятия, или отрасли, или над отраслевой структуры, в частности, любого рынка, можно было признать положительной, необходимо и достаточно, чтобы эта деятельность укрепляла и повышала
государственный иммунитет своей страны.
Признав истинной эту формулу (а разве найдется на планете нормальный гражданин любого государства, который не согласится с ней?), я должен честно сказать, что активно функционирующий рынок книжной продукции в России, например, в 1991-2000 гг., не укреплял и не повышал государственный иммунитет крупнейшей евразийской державы, слишком увлеченный самим собой.
К сожалению, я не могу призвать на помощь цифры, но любой поход в крупный магазин может убедить любого читателя в том, что очень слабые в художественном отношении детективная, эротическая, приключенческая, фантастическая, публицистическая, историческая и т.д. книжная продукция продолжает доминировать (хотя уже не главенствует) на книжных стеллажах и прилавках.
 
Еще один важный критерий
 
Одним из проявлений укрепления и повышения государственного иммунитета государства является повышенный интерес у молодых граждан, читателей и писателей, к высокой литературе. В Литературном институте им. А. М. Горького, на совещаниях молодых писателей, в мастер-классах я постоянно встречаю безусловно талантливых молодых и юных людей, мечтающих работать на высокую литературу. Таких людей я видел в Молдове и в Сибири, в Краснодаре и Архангельске, в волжских городах и в Подмосковье… Они не хуже меня понимают то, о чем говорилось выше. Они готовы работать. Но ведь и они  тоже люди, и у них есть «человеческие, слишком человеческие» потребности и желания. В конце концов, им тоже хочется иметь семьи и рожать детей, укрепляя тем самым государственный иммунитет! Но в предыдущие двадцать летать, «работая писателем», заводить семьи, рожать детей было просто невозможно.
Это  не нормальное положение дел.
А российский рынок книжной продукции как-то поучаствовал в решении писательских проблем?  Нет.
Около десяти лет я обращался к разным людям с просьбой посодействовать в организации постоянно функционирующей Всероссийской Гуманитарной Олимпиады, в организации Всероссийских  Литературных конкурсов. А воз и ныне там. Рынку книжной продукции это не надо. А  государству?
Да-да, мне известно, что В. В. Путин (и его супруга Л. А. Путина) сделали важные шаги для повышения интереса россиян к высокой литературе. Но пока у нас нет Всероссийской Гуманитарной Олимпиады, мощных ежегодных Всероссийских Литературных конкурсов, пока государство наше не станет одной из составляющих книжного рынка со всеми вытекающими отсюда очень положительными последствиями, говорить о серьезных изменениях в этом деле преждевременно.
Рынок должен не только насыщать прилавки тем или иным товаром, но и стимулировать непосредственных исполнителей, т. е. изготовителей товара, в нашем случае  писателей душевную тягу к улучшению своей продукции качественно, именно с точки зрения укрепления и повышения государственного иммунитета, а для этого рынку необходимо в корне изменить свое отношение к писателю, который по своему социальному статусу в настоящее время опустился до уровня разнорабочего. Может ли, захочет ли рынок делать это?  А зачем? Если и без этого книги раскупаются. Может ли и должно ли государство повлиять на рынок?  Безусловно. Причем, сделать это можно изящно и тонко, как то делали, повторюсь, ханьские императоры.
А теперь пора пришла поговорить о работе Бибкома» и «Экспертного совета», о формировании каталога «Золотая полка  2008».
 
Часть II. Библиотека. «Бибком». Экспертный совет. «Золотая полка  2008»
 
Будто бы ждали
 
Где-то в середине февраля «Бибком» разослал во все издательства приглашения поучаствовать в важной работе и прислать свои книги.
Уже 20 февраля в «Бибком» пришли ответы, а за ними и первые партии книг, и пресс-релизы. И началась работа, напоминающая советские авралы времен 60-70-х годов.
В первый раз я ехал в «Бибком» со страхом: а ну как пришлют издательства все свои детективные проекты! Это же горы книжной продукции. Разве можно ее хотя пролистать хотя бы за год?!
Но волновался я зря. Издательства нас пожалели, видимо, понимая все то, о чем я сказал выше. И это хорошо.
Не могу сказать, что меня очень уж порадовал ассортимент предложенной рынком продукции. Лучшие книги по всем номинациям были все-таки написаны не современными авторами, а нашими учителями, классиками отечественной и зарубежной литературы. Между прочим, это мог почувствовать и совершенно не искушенный в поэтике человек, читая только анонсы: в них за редким исключением говорится о писательском стиле, о других составляющих высоко художественного литературного произведения. Главное в анонсах (так считают их авторы) увлечь покупателя, простите, все теми же охами да вздохами. И это для нашего читателя нормальное явление. Его дергают за нервные струны  он покупает книгу. Рынок функционирует. Но душа-то русская просит кроме сюжетного дерганья еще и божественной строки…
 
В каталог «Золотая полка  2008» вошли:
 
198 произведений отечественной прозы,
27 поэтических книг,
18 публицистических работ,
70 книг зарубежных авторов,
150 книг по детской литературе (отечественных и зарубежных авторов),
37 энциклопедий.
 
Эта статистика, кстати, говорит и об издательских приоритетах, и о писательских интересах, и о положении в современном книжном деле. Конечно же, ни одного думающего человека не может порадовать тот факт, что «Экспертный совет» отобрал 27 поэтических книг, а всего  500 книг. То есть чуть более 5%. Да и публицистики тоже ведь мало. Но из общего числа присланных в «Бибком» работ процент поэтических и публицистических книг был еще меньшим. А серьезных критических и литературоведческих работ вообще не было прислано!
 
Проза
 
Проза в каталоге «Золотая полка  2008» представлена книгами, очень разными и по стилистике, и по композиционным ухищрениям, и по охватываемым проблемам, и по историческим пластам. Естественно, и авторы-то очень разные. Это участники штурма дворца Амина и А. Солженицын, Н. Задорнов и Б. Васильев, С. Дурылин и М. Шишкин, В. Токарева и В. Ерофеев, Ю. Нагибин и М. Попов, В. Крупин и В. Астафьев, А. Сегень и А. Трапезников, О. Зоберн и Ю. Поляков…
Уже ушедшие от нас и ныне здравствующие классики, уже пожившие и пописавшие и совсем юные, вплоть до выпускника Литературного института этого года. У прозы щедрая душа… Но даже эта добрая «хозяюшка» не смогла заманить в свои хоромы 30-35-летних: они почти все в бизнесе либо в детективе, либо в аналогичном книжном ширпотребе. Таковое положение дел сложилось во всех сферах жизни, в той же инженерии, например.
Писательские интересы у современных авторов очень разные, но, практически, никто из них не рискует писать нашу жизнь и наших героев, людей обыкновенных (от бомжей до президентов, так как это делали еще совсем недавно В. Шукшин, Ю. Казаков, М. Шолохов, писатели первой половины XX века и их предшественники. Человек обыкновенный выпал из поля зрения современных авторов, а с ним, между прочим, ушло то обостренное чувство жизни, без которого невозможно рождение литературных гениев. Во всяком случае, мне такие примеры не известны.
Вполне возможно, что именно 30-35-летние, смело ринувшиеся в 90-х годах в жизнь (а среди них было очень много талантливых выпускников Литературного института им. А. М. Горького) и познавшие все «прелести» нашей жизни на вираже, в скором времени и с той же смелостью рвануться в литературу…
Так или иначе, но почти двести книг прозы «Золотой полки  2008» дают почти полное представление о современном литературном процессе, о лучших современных отечественных авторах. Здесь есть романы и сборники рассказов, эссеистика и воспоминания, путевые заметки и исторические исследования. Здесь есть всем известная серия «Жизнь замечательных людей» (издательство «Молодая гвардия»), а также серия «Мой 20 век» (издательство «Вагриус»).
Здесь есть тяготение к объемному историческому мышлению, которого, между прочим, в отечественной литературе не было уже сто лет. Кстати, может быть, поэтому серьезные писатели отодвинули на второй или даже на третий план «героев нашего времени», пытаясь осмыслить и героев и время, и времена объемно, единено. Может быть, поэтому многие современные писатели ушли в историологические и культурологические проблемы. Может быть, это тяготение к объемному писательскому исследованию даст новый импульс литературному процессу. 
 
Поэзия
 
Поэзия не раз уже в истории людей оказывалась в роли Золушки. Именно поэтому то там, то здесь на земном шаре в разные времена появлялись работы «в защиту поэзии». Пора настала и нашим поэтам написать такую книгу для современного отечественного читателя.
Всего 27 книг из 500 . Всего два автора (Инна Кабыш и Инна Лиснянская), которых можно назвать современными поэтами  в каталоге.
Издатели книжной продукции не раз говорили мне: «Поэзию сейчас никто не читает. Мы разоримся, если будем издавать поэтов, особенно современных». И весь сказ.
В каталог вошли несколько книг зарубежных поэтов разных времен: английский поэт XIX века А. Теннисон в переводах Г. М. Кружкова; древнеиндийская лирика в переводах С. Северцева; П. Пикассо в переводах М. Яснова; книга «Омар Хайям и персидские поэты X  XVI вв. в переводах И. И. Тхоржевского, акад. Ф. Е. Корша и других русских переводчиков XIX  XX вв.; сложнейшая во всех отношениях книгах «Суть Руми» (пер. с фарси на английский язык Д. Мойна, А. Арберри, Р. Николсона; английская версификация К. Баркса; перевод с английского на русский язык и русская версификация С. Сечива)…
 
Публицистика

Публицистика представлена в «Золотой полке  2008» работами самых известных мастеров этого жанра: Л. Аннинский и А. Хинштейн, М. Веллер и В. Бондаренко и т. д.
Молодых авторов здесь нет совсем.
 
Зарубежная литература
 
Коротко о данной номинации можно сказать так: хорошо представлены английская, американская, французская литература, есть книги немецких, венгерских, чешских, молдавских, польских, итальянских … авторов. Они также, как и российские писатели увлечены приключениями, детективными линиями, они книги исторические, типа «Повседневная жизнь армии Александра Македонского», Фор, П. перевод с французского Т. А. Левиной и другие аналогичные работы.
 
Литература для детей и юношества
 
Детская и юношеская литература, отечественная и зарубежная, представлена очень хорошо, причем, что особенно радует, авторами вошедших в каталог книг являются и классики, и современные маститые писатели, и те, кто идет им на смену.
Нельзя не вспомнить и серию «100 великих» (издательство «Вече»). Это очень интересная идея, воплощаемая людьми с легкой, доходчивой строкой и, что очень важно, высоко эрудированными.
 
Заключение
 
Каталог «Золотая полка  2008», составленный «Бибкомом» и «Экспертным советом» отражает положение дел в современном книгоиздательстве. Он необходим тем, кто формирует библиотеки, кто интересуется литературным процессом в России.
И, главное, он должен издаваться регулярно.
 
Хостинг от uCoz